Я лежала возле спящего Сани, смотрела в темноту и пыталась понять, что это было.

Нет, в моей жизни, конечно же, были мужчины и до него. Целых двое, что позволяло мне гордо говорить о них во множественном числе. Они исправно ухаживали за мной по несколько месяцев, безуспешно пытаясь испортить мою фигуру тоннами шоколада и превратить квартиру в филиал ботанического сада, знакомились и знакомили с родителями, водили в рестораны, кино и на вечеринки к друзьям, обещали звезды с неба и смущенно просили подождать у круглосуточной аптеки. Короче, все было исключительно пристойно, не отягощая мою совесть муками, подобными сегодняшним.

Кошмар какой-то! Тихий ужас! Что это на меня нашло?! И нечего пенять на алкоголь, я моментально протрезвела от первого же Саниного поцелуя. Вот так, очертя голову, кинуться в объятия почти незнакомого мужчины, который к тому же мне абсолютно не нравится! Ну хорошо, просто не нравится… Ладно, нравится, но совсем чуть-чуть! Я всего лишь нуждалась в утешении, а он подло этим воспользовался! Причем два раза! Дура я, ду-у-ура, прос… продажная женщина! Нет, хуже — те делают ЭТО за деньги, а не повинуясь секундному… э-э-э… часовому импульсу! А что будет утром?! Я же ему в глаза посмотреть не смогу! И себе не смогу, и маме родной, и подругам!

Серый кот беззвучно вскочил на комод напротив кровати, вопросительно сощурил желтые глаза.

Я осторожно высвободила руку из-под одеяла и показала Федьке кулак с оттопыренным большим пальцем.

— Проволоку-то экономь, ага?

— В смысле «экономь»? — не поднимая головы, ворчу я. — Мы, блин, растяжки вешаем или шары на елку? Как Пашка мне показывал, так и кручу.

— Не знаю, чего тебе взводный показывал, — раздраженно говорит Серега, — но моток этот последний, так что учитывай.

— Угу.

Судя по голосу, Серега здорово нервничает. Да и мне самому, если честно, тоже не по себе. А все из-за этого клятого тумана — видимости метров на семь-десять от силы, вдобавок он еще и звуки скрадывает.

— Ну скоро ты?

— Щас…

Я заканчиваю привязывать свободный конец проволоки к чеке. Ставлю на землю — грунт мягкий, остро заточенный колышек легко протыкает дерн, уходя вниз. Да, пожалуй, самое то — есть небольшой провис, ну так он и должен быть. Еще вот листиков понакидаем, и готов очередной сюрпризец для того, кто, гуляя по тропам в «зеленке», будет невнимательно смотреть под ноги.

Когда зеленый ребристый корпус гранаты окончательно исчезает под желто-красным опадом, я выпрямляюсь, и как раз в этот момент из тумана впереди беззвучно проявляются темные фигуры. Одна, две, три… пятеро! Бороды, камуфло чужой расцветки… Б…!

Они тоже не ждали этой встречи, первый миг — это взаимная оторопь. Но мой «калаш» на плече, а Серега — вот придурок! — когда привязывал свой конец проволоки, закинул автомат на спину и так и не достал обратно. А их стволы были наготове, и когда чичи понимают, они дружно начинают скалиться улыбками.

…! …! …!

Прыгнуть? За дерево? Патрон у меня дослан, предохранителем щелкнуть и… но рядом из деревьев лишь хлипкая осинка, от пяти автоматов за ней даже мышь не укроется. …, Серега, ну куда ж ты смотрел!

Решение вспыхивает неожиданно и ослепительно ярко, будто сигналка посреди ночи. Я опускаю глаза…

… и что есть сил бью ногой по растяжке.

Только вот бить приходится с неудобной левой. Нога скользит, я с размаху опрокидываюсь на спину и, глядя на ворох взметнувшихся листьев рядом, вижу, что промахнулся. Слишком хорошо замаскировал. А ударил по касательной, задев лишь проволоку, и граната, вместо того чтобы улететь к чичам, по-прежнему торчит здесь… но уже без чеки.

…!

Чичи явно не поняли, в чем дело, и мое время еще не кончилось — запал эфки горит четыре секунды, целая вечность. Схватить, бросить…

Я знаю, я точно знаю, что нужно сделать, но мышцы словно окаменели, не шевельнуть рукой… не могу… не могу! …!

За окном уже светало, однако вставать с петухами мы вроде не собирались, поэтому неурочная побудка меня не обрадовала. Да еще такая.

В прошлый раз было то же самое — спящий Саня начал мотать головой, дыхание становилось все более частым и хриплым, глаза быстро подергивались под закрытыми веками. Потом парень стиснул кулаки и подтянул их к груди, заскрипел зубами, забормотал что-то невнятное, изредка прорывающееся отрывистыми, на удивление четкими матерными словами. Еще минута-другая — и он заорет дурным голосом, забьется, будто в эпилептическом припадке… и проснется с таким искаженным лицом, словно в его расширенных зрачках еще отражается заглянувшая в них смерть.

— Сань… — приподнявшись на локте, растерянно окликнула я. — Ты чего? Может, не надо, а?

Он меня не услышал. Ушел так далеко, что даже за плечо трясти бесполезно — это я уже тоже знала.

— Ну и что мне теперь с тобой делать?

Я робко коснулась черных встрепанных волос, пахнущих сигаретным дымом, неуклюже погладила. Потом, решившись, осторожно подсунула руку под его голову, притянула к себе, уткнулась лбом и зашептала:

— Сань, успокойся, все хорошо… ты не там, ты здесь, со мной — хоть у нас тут тоже дела не сахар, но все равно, наверное, лучше… честное слово, тебе это просто снится, все уже давно закончилось… ну, пожалуйста, тихо, тш-ш-ш-ш…

Болезненно тянущиеся секунды перемешались с дыханием, раздробились ударами сердца. Вдох-выдох, сначала в такт с ним, потом со мной, ровнее, ровнее… пока единственным звуком в комнате не остался мой шепот.

Санино лицо разгладилось, кулаки разжались. Парень глубоко вздохнул, перевернулся на бок и еще теснее прижался ко мне, для верности положив сверху руку. Кажется, он даже не проснулся — и уж тем более не понял, что ему привиделся кошмар.

Я замолчала, недоверчиво глядя на мирно посапывающего Саню. Нет, вроде все. Пронесло. Или у него не всегда до крика доходит, и я напрасно волновалась? Вот проснулся бы и услышал, что я тут за чушь несла…

Смутившись, я попыталась высвободиться, но парень ревниво закинул на меня еще и ногу. Вот влипла… Только и оставалось поскорее выбросить из головы все мысли и снова заснуть.

Два

Глава 8